Метка: лес

По информации Приволжского управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, в период с 19 по 22 июня в большинстве районов Самарской области ожидается высокая пожарная опасность лесов – 4 класс.

Напомним, что особый противопожарный режим в Самарской области сохраняется уже почти два месяца. Строжайше запрещено разведение открытого огня на природе и въезд в леса на транспорте под угрозой больших штрафов. В июне в Ставропольском сосняке выгорело примерно 20 гектаров лесных угодий. Пользователи соцсетей сообщают о лесных пожарах на территории полуострова Копылово.

По словам первого заместителя главы горадминистрации Тольятти Игоря Ладыки, на минувшей неделе, в результате патрулирования лесов затушено, в общей сложности, девять костров и один мангал.

Читать далее

В районе санатория «Лесное» сегодня тушили пожар. Очевидцы выложили в группе ВК «Происшествия Тольятти» видеозаписи работы пожарного вертолета, который забирал воду из Волги и использовал ее для тушения пылающего леса. По данным самих пользователей, пожар локализован.

 

Читать далее

Возбуждено уголовное дело в отношении должностных лиц ООО «Планета безопасности». По версии следствия, руководители фирмы представили в администрацию г. Тольятти фиктивные документы об исполнении ими условий заключенного в 2017 году муниципального контракта на оказание услуг по обеспечению первичных мер пожарной безопасности, патрулированию городских лесов. На основании подложного документа органом местного самоуправления была произведена оплата по контракту на сумму 300 тыс. рублей. Теперь предпринимателей обвиняют в мошенничестве (ч. 3 ст. 159 УК РФ).

Прокуратура Тольятти уже признала законным это решение следователя из городского УМВД.

 

Читать далее

В период с 31 мая по 9 июня на территории Кинельского и Ставропольского лесничеств будут проводить наземные обработки хвойных насаждений от пилильщика-ткача звездчатого. Работы в очаге распространения насекомого-вредителя проведут на общей площади 674 гектара.

Для обработки используют химический препарат “Клонрин, КЭ”. Министерство лесного хозяйства Самарской области убедительно просит жителей и гостей региона воздержаться от посещения лесов. На лесных участках, где введено ограничение, будут установлены предупредительные аншлаги о применении пестицидов и периоде действия ограничений.
Посещение лесов после обработки разрешено через 20 дней.

По всем возникающим вопросам можно звонить на телефоны горячей линии: 8-800-100-9400 (звонок бесплатный), 8 (846) 254-10-19, передает «Волганьюс».

 

Читать далее

На территории Самарской области установлен особый противопожарный режим, сообщает главное управление МЧС России по Самарской области. В этот период запрещается разведение костров, сжигание твердых бытовых отходов и мусора, выжигание травы, а также проведение иных пожароопасных работ. Под запретом также использование сооружений для приготовления блюд на углях на землях лесного фонда и прилегающих территориях, а также земельных участках, примыкающих к землям сельхозназначения.

В условиях особого противопожарного режима увеличиваются штрафные санкции к нарушителям требований пожарной безопасности, информирует ведомство. Нарушение требований пожарной безопасности в условиях особого противопожарного режима, предусматривает административный штраф:

– на граждан – от 2-х до 4-х тысяч рублей

– на должностных лиц – от 15 до 30 тысяч рублей

– на юридические лица – от 400 до 500 тысяч рублей.

Согласно ст. 8.32 КоАП РФ, нарушение правил пожарной безопасности в лесах в условиях особого противопожарного режима влечет наложение административного штрафа:

– на граждан – 4 000-5 000 рублей;

– на должностных лиц – 20 000-40 000 рублей;

– на юридических лиц – 300 000-500 000 рублей.

Кроме того, предусматривается и уголовная ответственность за нарушение правил пожарной безопасности, повлекшее пожар с крупным материальным ущербом и гибелью людей, либо за умышленный поджог.

«Уважаемые жители Самарской области! Соблюдайте осторожность при обращении с открытыми источниками огня. Не разжигайте костры на природе, не жгите сухую траву! – призывает региональное управление МЧС. – Тщательно тушите окурки и горелые спички перед тем, как выбросить их. Помните – природные пожары большей частью возникают по вине человека!

Если вы заметили пожар – не проходите мимо. Начинающую гореть траву вы сможете потушить самостоятельно. Огонь можно залить водой из ближайшего водоема, засыпать землей или потушить ветками деревьев, нанося ими скользящие удары по кромке огня, в сторону очага пожара. Потушив пожар, не уходите до тех пор, пока не убедитесь, что огонь не разгорится снова. Сообщите в пожарную охрану о месте пожара на единый номер пожарных и спасателей «01», с мобильного – «101».

Также диспетчерская служба лесной охраны по Самарской области работает круглосуточно, принимает звонки по телефону: (846) 231-00-63.

Читать далее

Лесовосстановление предусматривалось на площади 100 гектаров, на эти мероприятия были выделены 4,2 млн. рублей. Однако организация, выигравшая аукцион на проведение этих работ, уклонилась от заключения контракта.. Другого подрядчика искать поздно, так как существуют агротехнические сроки посадки лесных насаждений

по поводу случившегося высказывается очень категорично:

– Для нашего леса это очень плохо. Участки, где должны были проводить посадки, расчищены. Возможно, они начнут зарастать сорной растительностью,- цитируют «Городские ведомости» начальника отдела лесного хозяйства департамента городского хозяйства Светлану Брыкину.

В настоящее время городская администрация подготовила письмо в Минлесхоз с просьбой перенести посадку на осень, а также предусмотреть подготовку почвы (136 га) под посадку лесных культур весной 2019 года.

На этой неделе в городской думе тольяттинские чиновники отчитались о потраченных на городские леса средствах. 2017 году в рамках одноименной программы на эти цели было фактически потрачено 13,7 млн рублей, информирует tltgorod. Из них 8 млн рублей были выделены из областной казны и 5,7 млн рублей – из городской.

Расчистка неликвидных участков, пострадавших в результате засухи и последствий лесных пожаров, выполнялась не территории 236 Га, силами МБУ «Зеленстрой». На эти цели было израсходовано 8,5 млн рублей.

1,7 млн рублей потрачены на установку контейнеров, сбор, транспортирование и размещение отходов (подрядчик ООО «Благоустройство и Содержание»). 607 тысяч рублей пошли на содержание и посадка лесных культур в дендропарке (ООО «Партнер»).

200 тысяч рублей пошли на проведение лесопатологического обследования участков Тольяттинского лесничества. На уборке захламленности лесов освоено 713 тысяч рублей, работы выполнило некое ООО «РОМБ». На очистку леса от бытового мусора ушло 972 тысячи рублей (МБУ «Зеленстрой»). Еще 534 тысяч рублей направлялись на ликвидацию несанкционированных свалок в лесу (ООО «БиС-Сервис»).

300 тысяч рублей ушло на обеспечение первичных мер пожарной безопасности, 166 тысяч рублей – на устройство и содержание противопожарных минерализованных полос с расчисткой от внелесосечной захламленности.

 

Читать далее

Эколог Владимир Волга сообщил об окончании кампании по сбору средств на посадку леса на территории сгоревшей части Ставропольского бора. Сосняк сгорел в результате грандиозного пожара в 2010 году, а в последующие годы сильно пострадал от нашествия жука-короеда. Добровольцами и работниками лесничества восстановлены уже десятки гектаров леса, но все же обширные площади на месте сгоревшего бора все еще пустуют.

Владимир Волга собирает средства от волонтеров через социальные сети ежегодно. В этом году посадки пройдут 29 апреля. Место пока не определено.

«Сбор средств на посадку леса ЗАКРЫТ! – пишет активист в группе ВК «Тольятти – город и лес», – Бюджет на этот год был рассчитан на 93 тыс. руб. МЫ СОБРАЛИ – 207 790 рублей! Сегодня-завтра я подготовлю подробный отчет по всем поступлениям. Прошу еще раз: если вы не увидели своей фамилии в списке жертвователей:
https://vk.com/topic-121631303_37909711
напишите мне в личном сообщении какого числа был сделан перевод и вашу фамилию, чтобы я исправил инициал на полное имя.

2. Все собранные средства пойдут исключительно на работы связанные с посадкой леса. За каждый потраченный рубль я буду регулярно отчитываться в группе на стене и публиковать статьи и суммы расходов в теме обсуждения “Список пожертвований на посадку леса в 2018 г”. Желающие горожане могут организоваться в ревизионную комиссию для большей прозрачности расходов собранных средств!

3. Посадка леса для нашей группы назначена на 29 АПРЕЛЯ. В данный момент проходят последние согласования, заказ автобусов, выезд на территорию посадки. Сегодня мы со специалистами отдела лесного хозяйства определяем участок для нашей посадки. В ближайшие дни (18-19 апреля) будет опубликован подробный анонс по посадке. Участвовать могут все желающие, без условия вносился взнос или нет.

Координатор группы “Тольятти – город и лес” – Владимир Волга (8-960-840-21-21)»

Читать далее

03 апреля 2018 года Государственной Думой в первом чтении принят законопроект «О внесении изменений в Лесной кодекс Российской Федерации в части совершенствования воспроизводства лесов», или так называемый закон о «компенсационных лесах», сообщается на официальном сайте «Рослесхоза».

Ежегодно заготовка древесины осуществляется в среднем на площади 950 тыс. га, и эта площадь восстанавливается лицами, осуществившими заготовку. Вместе с тем ежегодно порядка 150 тыс. га лесов вырубается при размещении инфраструктурных объектов и переводе земель лесного фонда в земли иных категорий.

Законопроектом предлагается внести в Лесной кодекс Российской Федерации изменения, согласно которым все рубки, в том числе и связанные со строительством дорог, трубопроводов, линий электропередач и, также в обязательном порядке должны быть компенсированы равными по площади «компенсационными» лесами. Таким образом, в законодательстве будет впервые зафиксирован непреложный принцип «на один гектар вырубок – один гектар лесовосстановления». А термин «безвозвратные потери леса» останется в прошлом.

Одним из условий реализации данной инициативы является то, что «компенсационные» леса создаются в течение года на территории субъекта Российской Федерации, где осуществлялись указанные рубки или перевод земель лесного фонда в земли иных категорий.

Важно отметить, что работы по лесовосстановлению или лесоразведению должны проводиться однократно и должны выполняться профессионалами с применением качественного посадочного материала. Реализация законопроекта также потребует большего числа мероприятий по мониторингу и контролю за воспроизводством лесов.

 

Читать далее

Тольяттинские депутаты возразили против выделения средств на корректировку проекта строительства автомобильной дороги по ул. Механизаторов от ул. Громовой до ул. Лизы Чайкиной. В изменениях в бюджет, которые рассмотрены на заседании городской думы  на корректировку предлагалось выделить 3 млн 208 тыс. рублей по  программе «Развитие транспортной системы и дорожного хозяйства». Корректировка проекта требуется в связи с окончанием действия технических условий сетевых организаций (срок действия 3 года, выданы в 2013 году) и выявленным несоответствием границы полосы отвода красным линиям, а также наложением земельного участка, предназначенного под строительство автодороги, на земельный участок для размещения лесопарков, пишет газета «Городские ведомости».

Для  осуществления размещения муниципальной закупки была проведена работа по пересмотру сметной стоимости проектирования, а именно:

— кроме геодезических и геологических изысканий дополнительно включены требования по разработке экологических изысканий и охранно-разведочного археологического обследования;

— в техническое задание кроме требований о разработке проектной документации дополнительно включена разработка рабочей документации;

—  проведен дифференцированный  пересчет стоимости каждого раздела проектно-сметной документации.

Однако на всех комиссиях, где рассматривалась данная поправка, депутаты склонялись к тому, что торопиться с корректировкой не надо, прежде следует решить вопрос с участком, который поставлен на кадастровый учет в виде леса, но заходит на территорию, по которой сейчас собираются корректировать проект.

-Мы, действительно,  не сможем получить разрешение на строительство. Чтобы его получить, нужно решить вопрос с землей. Чтобы решить вопрос с землей, нужно решить вопрос с лесами, чтобы с этого земельного участка леса исключить. Для того, чтобы их исключить нужно сделать компенсационные участки. Отсюда забрать, а в другом месте добавить. Речь идет об одиннадцати сотках,

— сообщил руководитель департамента дорожного хозяйства и транспорта Павел Баннов.

 

Читать далее

Бывший руководитель Института экологии Волжского бассейна рассказал, чем опасна реформа российской науки, можно ли купаться в Волге и есть волжскую рыбу, и как можно победить сине-зеленые водоросли.

– С чем связан ваш уход с поста директора Института экологии Волжского бассейна и что будет дальше? Когда будут выборы нового главы института?

– В 2013 году правительство начало реформу академии наук. Не устраивала эффективность, с которой эта академия работает. Поэтому было создано Федеральное агентство научных организаций, которое распоряжается бюджетом, выделенным на науку, и является, по сути, финансовой службой. У экономистов есть такое правило: если что-то не имеет цены, то этого нет вообще. Поэтому они не видят ценности в фундаментальных научных исследованиях. Им невозможно доказать, что научные открытия через много лет окупят вложения в эти исследования многократно.

У Российской академии наук отобрали институты, и сегодня наукой руководят бухгалтеры. Это огромная ошибка и правительства, и Путина, который эту реформу одобрил.

И я сразу заявил, что я с финансовыми службами, с бухгалтерами обсуждать науку не собираюсь. Бухгалтера стали теперь учредителями наших институтов.

У нас же есть понятие «эффективный менеджер», который сегодня кинотеатром командует, завтра – баней, послезавтра – наукой. Но это неправильно. Во-первых, есть всегда традиции. Российской академии наук все-таки скоро исполнится триста лет. Петр создавал ее под определенные идеи.

Был введено ограничение по возрасту для замещения руководящих должностей. Ну, тут я согласен. Хотя, с другой стороны, я знаю многих ученых перешагнувших этот предел, которые дадут фору молодым и по знаниям, и по менеджерским способностям.

Что касается меня, то я 28 лет руководил Институтом. Это большой срок, и мне самому уже это неинтересно. В какой-то степени для меня уход с должности – даже облегчение.

Но академия наук сегодня, откровенно говоря, не работает. Что бы там ни говорили с высоких трибун о том, что жить стало лучше, жить стало веселее. Все это ложь.

– Тот факт, что вы заняли столь жесткую позицию по отношению к реформе академии наук, как то связан с вашим увольнением?

– У меня срок полномочий истекал летом этого года. Решили так, что у кого срок полномочий летом истекает, те уходят с нового года. Не я один был уволен. И некоторые случаи можно было бы назвать смешными. Мне сообщают, что в Санкт-Петербурге на должность директора одного из институтов, который еще Иоффе основал, назначен какой-то менеджер даже без научного звания.

Наш институт записали в третью категорию. Первая категория – это самые хорошие, третья – это самые плохие институты. Нас зачислили в эту категорию всего лишь по одной показателю – публикациям. Бухгалтеру же надо что-то считать: не выполнил норматив, значит, тебя записывают в третью категорию. Мы оказались единственным институтом, который из первой категории перескочил сразу в третью.

Но мне было сказано, что это было сделано за то, что мы занимали негативную позицию по отношению к ФАНО. Не хотели сливаться с другими институтами.

– Вы саботировали какие-то указания сверху?

– Да мы саботировали попытки слить нас с другими институтами. Сейчас создается федеральный исследовательский центр в Самаре. Я был всегда против этого и говорил, что пока я директор, этого не будет. Я не понимаю смысла в федеральном исследовательском центре, если он создан не по профилю. Если туда вошли сельскохозяйственники, физики, экологи и археологи. Что у них общего? Было четыре потока денег, а теперь сделают один. Бухгалтерам легче. Для сотрудников институтов ничего не изменится, но меняется для руководства и идеологии институтов.

И они начинают диктовать: вот мы вам зарплату увеличим, давайте делайте больше открытий. Некоторые вещи доводят до идиотизма, это смешно. Как в одном советском фильме про ученых – откроем Закон Ньютона к седьмому ноября. По моему твердому убеждению, наукой должны руководить ученые.

Кроме того, этим законом мы были поделены на научных сотрудников и научных работников. Научный работник – это человек, который напрямую наукой не занимается и в эту категорию попали все руководители научных подразделений. И получилось так, что простой лаборант может получать больше, чем заведующий лабораторией доктор наук. И получается раздрай в институте. Никто не хочет занимать руководящие должности. Это разрушение системы. У временно исполняющего обязанности директора института (Сергея Саксонова, заместителя директора) пачка заявлений от заведующих лабораториями. Им такое заведование не нужно.

– Но насколько я понимаю, это напоминает западную систему грантов. Если научное учреждение публикует научные работы и делает научные открытия, то оно получает эти гранты, если – нет, то и финансирования нет.   

– Мы все время хотим быть как они, не делая ничего для этого. У нас четыре фонда, которые дают гранты на науку: РФФИ, РГНР и Российский научный фонд. На Западе таких источников грантов сотни. И там есть льготы для бизнесменов, которые содержат такие фонды. У нас их нет. Все такие источники государственные. Ну, есть какие-то премии, например, от Прохорова (Михаила, российского предпринимателя) для молодых ученых, от Потанина (Владимира, президента компании «Интеррос»). Но их очень немного.

– Но разве не могут российские институты бороться за иностранные гранты?

– Это еще сложнее. Мы получили в свое время грант Коперника от Европейского союза. Этот грант мы получили совместно с рядом иностранных институтов, Бауманским университетом и еще одним питерским институтом. Все расчеты велись через немецкий институт и в итоге, нам досталось лишь несколько зарубежных поездок для наших сотрудников и немного оборудования.

Они нам денег не дают. Они и хотели бы нас использовать, но лишь как чернорабочих, дешевую рабочую силу. Да мы и сами готовы работать за копейки, как гастарбайтеры.

И кроме того, есть такое немаловажное препятствие, как знание английского языка. Оно должно быть настолько хорошим, чтобы иметь возможность публиковаться в зарубежной научной периодике. И это чрезвычайно сложно. У большинства российских ученых  статья получится безграмотной и куцей. Можно взять в соавторы иностранца. Но все это усложняется, а эффект размывается настолько, что любой ученый еще подумает, стоит ли браться за все это.

– Есть мнение, что сейчас все главные научные центры находятся на Западе, и Россия просто не может сейчас конкурировать с ними. Все более или менее перспективные молодые ученые уезжают на Запад.

– Да, действительно многие уезжают, хотя не все там, в итоге, делают карьеру. Но здесь нужно понимать одну важную вещь: в России нет заказа на науку. В советское время была фундаментальная наука, затем был внедренческий блок – различные НИИ при предприятиях. Сейчас внедренческий блок фактически ликвидирован. Об этом можно судить хотя бы по многочисленным тольяттинским НИИ, которые ликвидированы в последние 20-25 лет. И теперь от академии наук требуют внедрения конкретных технологий в производство. Но мы занимаемся теорией. Если нам дадут соответствующее финансирование, то разрушенный внедренческий блок можно было бы воссоздать, но этого финансирования нет.

– Нельзя сказать, что тольяттинские предприятия полностью сократили свои расходы на НИОКР, но, тем не менее, они предпочитают сейчас закупать готовые технологии за рубежом, чем воссоздавать советские НИИ.

 – Предприятия сохранили некие научные подразделения, но лишь в небольших масштабах. На уровне лабораторий. Раньше, в НИИ работали доктора наук.

Нужно создавать условия для развития науки. До введения санкций сельским хозяйством в России тоже было невыгодно заниматься. А сейчас выяснилось, что мы можем выращивать все то же самое, что до недавнего времени только импортировалось.

– Когда будут выборы нового директора Института, и будут ли они вообще ?

По закону они должны быть. С 10 января временно исполняющим обязанности назначен Саксонов Сергей Владимирович, доктор наук, профессор. Дату выборов определяет ФАНО, и пока она не назначена. В течение года, возможно, к концу этого года выборы состоятся. Хасаев (Габибулла) уже почти два года работает в ранге исполняющего обязанности ректора (Самарского государственного экономического университета).

– Можете назвать претендентов на должность директора?

По персоналиям не скажу, но это непростая должность. В Академии наук принято, когда директор уходит, предложить ему должность научного руководителя или президента. Так было, например, с Виктором Александровичем Сойфером в Самарском университете. Но когда мне предложили то же самое, я отказался. Во-первых, я наигрался в директора. Во-вторых, быть научным руководителем без рычагов управления, без, грубо говоря, мешка денег, который нужно распределять на исследования, это глупо. Это может удовлетворить чье-то самолюбие, но мое самолюбие за более чем 25-летнюю работу директором полностью удовлетворено. Теперь спокойно сижу здесь на месте главного научного сотрудника, пишу статьи и книги.

– Это что-то вроде советника директора?

Если у меня попросят, то я дам совет. Сам навязываться не буду. В Академии наук всегда традиционно было единоначалие. И так должно быть. И если будет какой-то советник, научный руководитель или президент, то это будет вносить раздрай.

Но это моя позиция. Я знаю многих людей, которые поступили по-другому, и я не могу их осуждать.

– Вы пишете книгу?

– В последнее время изданы две очень важные для меня работы, после которых я могу отдыхать. Вышел двухтомник «Введение в теоретическую экологию», который писался два десятка лет. И вышла книга, которую я назвал бы серьезно-несерьезной, «Портреты экологических систем», где я попытался рассмотреть экологию через призму искусства. Есть и дальнейшие творческие планы, о которых я пока распространяться не буду.

 

***

– Давайте поговорим о конкретных экологических проблемах. Вы не раз выступали с пугающими заявлениями об ужасном качестве волжской воды, рыбах-мутантах и так далее. Неужели все так плохо?

– Тут очень все просто. Летом, когда журналистам писать нечего, они приходят к нам и говорят: «Дайте нам что-нибудь». Мы рассказываем, к примеру, о том, что мы поймали малька с тремя головами. Такое действительно было, но ничего катастрофического в этом нет. Уродства есть и у людей, и это не означает, что человечество вымирает.

Конечно, загрязнение сказывается на увеличении различных патологий у рыб. И у нас есть места, где таких мальков встречается и 90, и даже 100 процентов. Например, Ахтубинская пойма. У нас докторская диссертация защищалась на эту тему. И когда мы говорим: падает продуктивность нашей рыбы – это не браконьеры. Это наше воздействие. Вся грязь, которую мы сбрасываем, оказывается в донных отложениях и, в конечном итоге, в рыбе.

Нужны знаковые меры. Знаковые не в том смысле, что просто прочирикали – и все, как пресловутая программа возрождения Волги. Нужно создание единой системы мониторинга. Мы говорим об этом уже двадцать лет. Надо привлекать космическую технику, надо вкладывать.

– Насколько опасно сейчас есть волжскую рыбу?

Не особенно опасно, если ее не есть каждый день. Вот в Японии, где рыба является повседневным продуктом, есть ряд заболеваний, которые напрямую связаны с отравлением ядами, употребляемыми вместе с рыбой. А если вы съедите одну рыбку, то никаких болезней вы не получите. Но если ничего не предпринимать по защите водной среды, то отравления рано или поздно начнутся.

Мы – хищники и стоим на вершине пищевой цепи. И есть такое правило десяти в экологии. Сначала яды попадают в донные отложения, где их употребляет фитопланктон – это десять. Фитопланктон попадает в пищевой рацион зоопланктона – это сотня. Потом зоопланктон поедает травоядная рыба, и это уже тысяча. А она в свою очередь становится добычей рыб-хищников. Подчеркну: вредные вещества в каждом из этих звеньев накапливаются кратно. Организм человека может реагировать на вредные вещества, которые попадают в него вместе с рыбой по-разному. Какой-то организм справится с этим, а у кого-то яд отложится в печени. И может наступить такой момент, когда яда в рыбе будет столько, что организм перестанет с ним справляться.

– То есть судак или щука вреднее, чем лещ или карась?

– Эколог, который однозначно отвечает на такие вопросы – жулик. Потому что это сложная система.

– Какие именно яды можно употребить вместе с рыбой?

Яда в рыбе пока нет. Есть вредные вещества, например, тяжелые металлы. Но, повторю, отравления тяжелыми металлами, съев одну-две рыбки, вы не получите.

– Какую рыбу лучше употреблять в пищу: речную, морскую или ту, что выращена в искусственных водоемах?

Однозначно ответить на этот вопрос невозможно. Реки и моря загрязнены примерно одинаково. Мы брали мороженую морскую рыбу, минтай, который продают в магазине, и делали анализы. И в ней тоже были тяжелые металлы. Да и на фермах рыбу некоторые недобросовестные заводчики кормят, чем попало.

Бояться не нужно. Но нужно думать, и не только о себе, но и о детях. Что мы им оставим? Я помню времена, когда воду из водоемов можно было зачерпнуть котелком, вскипятить и приготовить в ней пищу. Сейчас я не думаю, что кто-то так делает. Мы живем в долг у наших детей.

Коммуникации у предприятий построены еще в СССР и крайне изношены. Нас спасало только то, что многие из этих предприятий стояли. Сейчас многие из них запускаются снова и риск чрезвычайных ситуаций и экологических бедствий сильно возрос. За хорошее состояние окружающей среды надо платить, а мы страна бедная.

– Все же, если есть рыбу каждый день, то есть риск заболеть?

– Да, есть.

– Какие виды волжских рыб мы потеряли из-за плохой экологической ситуации?

– У нас в Волге сейчас примерно 55 видов рыб. Да, что-то мы потеряли. Например, сельдь-залом. Знаменитую волжскую сельдь. Почему? Потому что всю Волгу перегородили плотинами. В Волгограде сделали рыбный проход, но рыба же дура, ей не объяснишь, что нужно повернуть и пройти через этот проход на нерест. Она доходит до плотины и дальше не идет, у нее нет мест для нереста. Потеряли. Осетровое стадо теряем по разным причинам: и браконьерство, и загрязнение, и политоксикоз.

– А разве в Волге еще есть осетровые?

– Да, еще есть. Здесь в Самарской луке есть несколько зимовальных ям волжской стерляди. Здесь водятся микропопуляции этой рыбы, которая не идет не вниз, ни вверх по реке.

Что-то уменьшилось в численности, а что-то прибавилось. Есть экологические законы, и ниша пустой не будет. Пришли другие виды: бычок, например. Он может служить кормовой базой для хищников. Бычки уже дошли до Рыбинского водохранилища. И мне говорили, что на них даже есть квоты на вылов. То есть ее назначили промысловой, так сказать, «главной рыбой».

Ну, летом, когда журналистам писать нечего, они пишут о пираньях в Волге, которых якобы кто-то ловит. Ну, может, кто-то и поймал рыбу, которая сбежала из аквариума, но местную зиму она не переживет – сдохнет. Наш сотрудник поймал рыбу-воробей и держал ее в холодильнике. Это из северных. Она промысловая и обитает, в основном в Норвегии. Но это штучные явления. А какие-то виды адаптируются и заменяют другие виды, которые обитали здесь раньше. И это одна из экологических проблем, которую надо изучать.

Это мы говорим про рыбу, которую мы замечаем, потому что ее едим. А есть такие инвазивные виды, как зоопланктон или моллюски, которые приходят сюда и вытесняют аборигенов. Приносят свои болячки, своих паразитов.  И все это начинает циркулировать и заражать основное стадо. Здесь очень много проблем и закономерностей, которые можно искать, именно регионального плана. Очень большое поле деятельности для института. Но отношение к институту и вообще к экологической науке пока такое, какое есть.

Институту в этом году исполнится 35 лет, а если отсчитывать с момента создания биостанции Иваном Дмитриевичем Папаниным, то 65 лет. У нас было два больших экспедиционных судна. Сейчас у нас осталось только одно судно, подаренное еще Папаниным. Ему на какой-то юбилей его подарило правительство, а он передал его биостанции. Этот год мы еще пройдем. В сентябре-октябре у нас истекает лицензия, и мы сезон должны отработать. А на следующий год я не уверен, что мы получим лицензию на это судно. И что такое Институт экологии Волжского бассейна без судна? Новое судно такого же класса стоит около 5 млн. евро. Ясно, что ни у института, ни у академии наук таких денег нет. Нужно идти в Минфин. Но финансистам легче закрыть институт, чем выделять такие деньги.

– Сейчас модно стало среди разного рода опасных для экологии предприятий выпускать в Волгу мальков стерляди. Есть ли в этом какой-то смысл?

– В каждом случае нужно консультироваться со специалистами. Эти пиар-акции чаще всего ничем хорошим не заканчиваются. Среда очень неоднородна, и что нормально в одном месте совершенно не подходит для другого. Поэтому взять малька, выращенного в Астрахани, и выпустить его здесь, не изучив последствий, – не самая хорошая идея. Еще раз подчеркну: нужно смотреть каждый конкретный случай. Возможно, эти предприятия, которые выпускают мальков, проводят на эту тему исследования. Но из бесед с ихтиологами я знаю, что чаще всего все-таки этого не происходит.

Популяция стерляди не растет. Скорее всего, от этих акций ничего не меняется.

– В Волге сейчас можно купаться?

Будучи директором Института экологии Волжского бассейна, я не раз говорил: стройте бассейны вдоль Волги.

– То есть лучше в воду не заходить?

– Пока да. Пока мы не победим это цветение, а победить его очень трудно. Волга вся перегорожена плотинами и представляет собой фактически систему озер. И здесь совсем другие законы, не такие как в реке. И совсем другие виды приходят. С этими видами можно бороться, но эти методы рассчитаны на сравнительно небольшие акватории: пруды, озера, рыбоводческие хозяйства. Допустим изменение соотношения азота и фосфора. Тогда плохие, сине-зеленые, водоросли уйдут, а хорошие будут развиваться, и послужат кормовой базой для рыбы.

В северных странах есть такой метод борьбы с сине-зелеными водорослями: они дно выкладывают зеркалами. Меняют освещенность. Но самое крупное в Европе водохранилище выложить зеркалами… Это просто не реально. Или вылить в воду несколько цистерн с азотом или фосфором, чтобы изменить их соотношение в водной среде. Поставить какое-то устройство, чтобы их перемешать. Это тоже нереально.

В Великих озерах победили сине-зеленые водоросли, просто запретив использование моющих средств, содержащих фосфор. Но это удар по промышленности, по химпредприятиям, и российское промышленное лобби такого же здесь не допустит.

– Какова доля фосфоросодержащих моющих средств в общем объеме?

– Практически все моющие средства содержат фосфор.

– Им есть альтернатива?

– Я думаю, ее можно найти, если этим заниматься. Проблема сине-зеленых водорослей слишком сложна, чтобы решить ее кавалерийским наскоком. Андреев (Сергей, бывший мэр Тольятти) заявлял: мы все очистим. Одним из пунктов его предвыборной программы была победа над этой «зеленкой». Я его убеждал, что так не получится.

– Он говорил вам, как он намеревался это сделать?

– Вокруг этого вьется много жуликов: мы вам все сделаем, только заплатите нам.

– А у вас есть мнение по поводу того, как можно решить эту проблему?

Прежде всего, должен быть принят пакет законов, направленных на решение этой проблемы. Но где-то можно ее решить, а где-то надо просто строить бассейны вдоль берега и запрещать купаться в природном водоеме.

Или вот, например, у нас в Самарской государственной сельскохозяйственной академии есть интересные разработки технологий сбора этих водорослей. Но для этого нужно огородить всю акваторию пляжа понтонами.

– Какова ваша позиция по дороге через лес в Тольятти?

Соответствующая работа была проведена еще в 90-е годы институтом леса, который сейчас стал частью МГТУ имени Баумана. Они говорили: да, мы понимаем, что с дорогами нужно что-то решать. Но надо всегда думать о последствиях.

Чем опасна эта дорога: вокруг нее сразу начнет идти стройка. И мы должны понимать, чем это все закончится. Я не против того, чтобы наш лес превратить в лесопарк. Можно вообще превратить его в несколько скверов. Но это будет уже не лес.

– Сторонники дороги приводят в пример Комсомольское шоссе, где якобы ничего не строится…

– Это не совсем верно. И со стороны Портпоселка, и со стороны Комсомольского района застройка вдоль Комсомольского шоссе с вырубкой леса идет. Может быть, не так активно, но она есть. То же самое будет и с лесной дорогой. Особенно быстро начнут осваивать участок ближайший к Автозаводскому району.

Я говорил в свое время местным депутатам: примите закон о моратории на строительство хотя бы на 25 лет. Не хотят. Они понимают, что это будут «вкусные» куски земли, которые можно будет отдать под застройку.

Нет однозначного и простого ответа на вопрос: «Нужна ли дорога через лес в Тольятти?». И в положении об экологической экспертизе, которую сейчас отменили, говорилось, что эксперты должны рассмотреть несколько проектов и выбрать лучший из них.

– На территории Ставропольского бора расположен водозабор, который питает Центральный район Тольятти. Учитывая этот факт, насколько приемлемо здесь строительство автомагистрали?

– Маршрут можно проложить и в обход водозаборов. Но в любом случае должна быть проведена экспертиза и просчитаны экологические последствия.

Еще важно, чтобы торги на проведение этой экспертизы выиграла компетентная организация. Страну погубили два решения правительства: ЕГЭ и закон о торгах. Сегодня к власти приходит поколение ЕГЭ, и это довольно печально. То же самое и с торгами. Вот вам история с разработкой стратегии Тольятти. Претендовали на это многие тольяттинские и самарские вузы, а выиграл московский институт, специалисты которого, не приезжая сюда, напишут что-нибудь.

Читать далее