Бывший глава холдинга «Автотрейд», депутат и меценат уехал в Европу в результате событий, которые он сам называет рейдерским захватом. Сеть автосалонов, которые торговали «Ладами» и иномарками, торговый комплекс «Планета», производство минеральной воды: на пике своего развития «Автотрейд» имел финансовый оборот, измеряемый цифрами с девятью нулями, и стабильную чистую прибыль. После того, как этим активом заинтересовался один из российских банков, начались уголовные дела и судебные процессы. В итоге Владимиру Яркину пришлось на время, как он тогда думал, покинуть Россию. Теперь он уже несколько лет живет во французском городе Лион. Как он теперь, после нескольких лет, прожитых в Европе, видит городские проблемы и пути их решения?
– Как вы считаете, что изменилось в городе?
– Я не был в Тольятти около года, за это время дороги стали лучше. Хотя во многом нужно благодарить не городские власти, а сборную Швейцарии. Отремонтировали пока не все, но большая часть дорог в хорошем состоянии, даже улица Борковская в промзоне, которая всегда была разбита. И разметка есть!
Работа идет и в части создания рабочих мест: Особая экономическая зона, технопарк, Территория опережающего развития, статистика говорит, что ситуация улучшается. Но результаты могли бы быть лучше, если бы городские власти использовали все свои возможности по лоббированию интересов города и местного бизнеса на федеральном уровне и за рубежом. На мой взгляд, сейчас официальная статистика стала одним из элементов пропаганды. Ведь в тех цифрах, которые публикуются, зачастую есть изрядная доля лукавства.
Да, действительно, создаются новые производства. Например, в здании бывшего тольяттинского пивзавода, которое когда-то принадлежало холдингу «Автотрейд», работает производство сидений для автомобилей Faurecia. Создано около 70 рабочих мест, если не ошибаюсь. Много это или мало, сложно оценивать. Но если открывается новые завод с европейским оборудованием и современными технологиями, то в городе почти всегда останавливается какое-то российское предприятие. При этом нужно понимать, что это новое предприятие всегда работает на совершенно ином технологическом уровне, и людей для такого производства потребуется гораздо меньше. Вспомним «АвтоВАЗагрегат», который закрылся почти в то же время, когда в городе начала работать Faurecia и другие европейские компании. Эти вновь созданные производства дали городу сотни рабочих мест, а на «АвтоВАЗагрегате» работали тысячи людей.
Тольяттинские поставщики автокомпонентов закрываются, потому что их заказы на АвтоВАЗе забирают иностранные компании. Но есть европейский рынок автокомпонентов, где наша продукция может быть конкурентоспособной. Я встречался с главой холдинга «Полад» Виктором Поповым, и он активно продвигается в Европу. Получил уже несколько больших заказов для предприятий престижных европейских марок.
Возможности европейского рынка используются российскими производителями пока очень слабо. На выставке «Автомеханика» во Франкфурте было около 1100 компаний из Китая и лишь 27 компаний из России. Это говорит и о ментальности наших производителей и о их финансовом состоянии. Значит нужно им помогать! У нас в мэрии есть, кажется, какой-то отдел внешнеэкономических связей. Чем он занимается, кроме проведения презентаций и банкетов? Ведь можно попытаться создать некий пул местных производителей автокомпонентов и продвигать его продукцию на внешнем рынке. Во всем мире городские власти занимаются продвижением своих производителей. Почему бы тольяттинским властям не заняться тем же. При этом конкуренции между участниками пула опасаться не стоит: здесь у всех своя специфика.
– Тольятти – крупный промышленный центр, и многие крупные предприятия находятся в черте города. Во многом это обстоятельство предопределило возникновение экологических проблем, которые сейчас выходят на первый план в Тольятти. Что можно с этим сделать?
– Лион, где я сейчас живу, тоже крупный промышленный центр, здесь находится, в частности, нефтеперерабатывающий завод, и я частенько проезжаю мимо. Дымящих труб и чадящих факелов там просто нет. Он работает по замкнутому производственному циклу. В Лионе тоже есть экологи, и они недовольны тем, что этот завод находится в городе. Но по сравнению с тем, что творится здесь, там рай.
Прежде чем лечить болезнь, нужно поставить правильный диагноз. На сегодняшний день нам известно, что большая часть выбросов – это автотранспорт. В Тольятти широкие улицы, и это огромный плюс, потому что город хорошо продувается. В старой части Лиона узкие улицы и все выхлопы идут прямо в окна. Да и во многих других российских городах та же ситуация. При этом вряд ли Тольятти в плане обеспеченности автомобилями на душу населения сильно опережает другие города России. Тогда почему в Тольятти пахнет химией? Значит, дело не только в транспорте. Тогда в чем? Нужно это выяснить, поставить диагноз, так сказать. Я слышал, что есть национальный проект «Экология», и на это выделяются триллионы рублей, и если мы не поставим диагноз, то мы в эту программу не попадем.
Не надо обращаться в прокуратуру, требуя найти и покарать виновных, нужно вместе искать пути решения проблемы. Если у собственников химических предприятий нет средств для того, чтобы поменять технологию, заменить новое оборудование, которое позволит лучше очищать атмосферные выбросы от вредных веществ, то нужно помогать им, в том числе за счет государственного софинансирования. Нужно честно разобраться и успокоить людей. Все эти отговорки про выбросы от автотранспорта еще больше вбивают клин между руководством города и его жителями.
– У российских чиновников и у тольяттинских в том числе одной из наиболее модных тем является создание благоприятной городской среды. Как вы считаете, что нужно сделать в Тольятти, чтобы он приблизился в этом плане к европейскому уровню?
– Много вещей, каждая из которых может стать отдельной темой для разговора. Во-первых, цивилизованная схема обращения с отходами. Те методы захоронения мусора, которые имеют место здесь, в Европе давно уже не применяются. Во-вторых, общественный транспорт…
– Давайте тогда подробнее остановимся на каждом из этих пунктов. Как вы видите развитие общественного транспорта в Тольятти?
– Во Франции инфраструктура для общественного транспорта развита настолько, что в городе на автомобиле мало кто передвигается. Например, я езжу на личном автомобиле только между городами. В городе все сделано для того, чтобы передвигаться на автомобиле было невыгодно: это и очень дорогие парковки, и прямые запреты.
К сожалению, в Тольятти нет метро, и у нас так и не построили скоростной трамвай, но можно организовать экспрессы между районами с минимальным количеством остановок на маршруте. До этих остановок можно будет добраться на транспорте, который передвигается по более коротким маршрутам. При этом нужно вводить единый билет на все виды общественного городского транспорта. Учитывать оплату с альтернативными перевозчиками не так сложно. Есть билеты с магнитным носителем, есть считывающие устройства, с помощью которых можно определить кто и сколько поездок совершает. Исходя из этого можно определить, кто из перевозчиков и сколько получает из «общего пирога» проданных билетов.
Аналогичная система действует в Лионе. На длинных маршрутах действуют автобусы большой вместимости, на коротких – микроавтобусы. Есть мобильные приложения, которые просчитывают за пассажира весь маршрут и подсказывают на каком именно транспорте ему лучше всего добраться до нужного пункта, и сколько времени на это потребуется.
– К теме общественного транспорта примыкает тема инфраструктуры для велосипедистов. Насколько известно многие европейские города развивают сеть велодорожек, чтобы снизить влияние автотранспорта на окружающую среду. Что-то в этом направлении власти начали делать и в Тольятти. Как вы оцениваете эти шаги?
– Я сам не велосипедист, хожу, в основном пешком, но во Франции сеть велодорожек в городах развита очень сильно. То, что делается для развития велоинфраструктуры в Тольятти, вызывает у меня удивление. Я прочитал где-то, что недавно открыли новую велодорожку в лесу. Но зачем она там нужна? Если бы эту велодорожку показали мэру какого-нибудь французского города, он бы посмеялся. Велодорожки в европейском городе имеют очень практическое назначение. Велосипед там – это, в первую очередь, транспорт, средство добраться до работы, учебы, в магазин, куда угодно. У нас пока чиновники считают велосипед средством для развлечения, отсюда и такое несерьезное отношение к теме велодорожек, и непонимание, где они действительно нужны. Уж точно не в лесу. Сделайте велосипедную дорожку до АвтоВАЗа, для начала, чтобы людям было удобнее добираться на велосипеде на работу.
– Хотелось бы еще подробнее поговорить о дорогах. Вы уже сказали, что они стали лучше, но можно ли их сравнить с европейскими автотрассами?
– Качество их стало существенно лучше, но, когда идет дождь или тает снег, они по-прежнему утопают в грязи. В Европе же во время дождя дороги становится чище. Почему? У нас уровень дорог ниже газонов, а в Европе – наоборот. Поэтому грязь во время дождя течет не с газона на дорогу, как у нас, а в обратном направлении: с дороги – на газон.
Еще одна смежная тема – это безопасность дорожного движения, которую можно было бы существенно повысить, просто отрегулировав как следует светофоры. Европейцы, когда смотрят в Youtube наши ролики с записями видеорегистраторов, ужасаются и спрашивают: «Почему у вас бьется столько машин?» Одна из самых частых причин ДТП – столкновения на перекрестках, когда один уже поехал, едва загорелся зеленый, а второй не успел проскочить на «желтый». В Европе же существует несколько «секунд тишины», когда всем горит «красный». Если бы у нас было такое правило, насколько бы мы сократили аварийность на дорогах! Второе – это нерегулируемые пешеходные переходы. Это проблема как для пешеходов, так и для водителей. На многополосной дороге пешехода бывает не видно из-за транспорта. А что если водитель, не дай бог, отвлекся, не заметил знак, не обратил внимание на транспорт замедлившийся или остановившийся в правом ряду. У регулируемых пешеходных переходов своя проблема. У нас, когда загорается «красный» пешеходу, буквально сразу загорается «зеленый» для машины. Но не все пешеходы умеют быстро бегать. Нужно так отрегулировать светофоры, чтобы у пешехода к моменту, когда загорится «зеленый» для автотранспорта, было время перейти дорогу.
– Но согласитесь, что проблему со светофорами будет не просто решить на местном уровне. Это полномочия федеральных властей.
– Я не считаю, что местная власть уж совершенно ничего не может с этим сделать. Если нужно решать этот вопрос с МВД, значит и нужно обращаться в МВД.
Наш город имеет вытянутую форму: от АвтоВАЗа до Жигулевского моря довольно большое расстояние. Есть пробки в часы пик, постоянно муссируется тема лесной дороги. Но лесная дорога не избавит город от пробок. Большинство водителей поедут из района в район по кратчайшему пути, и пробок все равно не избежать.
Для решения транспортной проблемы нужно сделать из Южного шоссе современную автомагистраль. Как это работает везде в мире: скоростная магистраль, развязки вместо левых поворотов, убрать все светофоры, чтобы транспортный поток шел без остановок. С точки зрения экологии это большой плюс, потому что основной экологический вред автотранспорт наносит во время разгона.
– Европа идет по пути отказа от личного автомобиля в городе. Но стоит ли внедрять эту практику в Тольятти? Ведь здесь инфраструктура для автотранспорта развита лучше, чем в других городах. Здесь есть широкие многополосные улицы, развитая сеть дорог…
– Но мы же об экологии говорим. Все-таки автотранспорт дает 65-70% от общего объема атмосферных выбросов, а именно проблема загрязнения атмосферы, судя по СМИ и соцсетям, сейчас для Тольятти одна из главных. Именно поэтому нужно развивать общественный транспорт, более активно внедрять электротранспорт, строить велодорожки. Тогда и проблема загрязнения атмосферы решится. Нельзя одну серьезную проблему решить каким-то одним шагом. Всегда требуется целый комплекс мер.
– Второй, обозначенный вами обязательный пункт для создания комфортной городской среды, это совершенствование системы обращения с отходами. Как вы видите ее развитие в Тольятти?
– Вся система сбора мусора, которая действует в Тольятти, мне кажется дикой и отсталой. За годы жизни во Франции у меня выработался рефлекс: я не могу бросить в один мусорный пакет пластиковую бутылку, бумагу и пищевые отходы. У нас для каждого из этих видов мусора стоит отдельное ведро.
– Система раздельного сбора мусора весьма прогрессивна, но как ее внедрять здесь, где большая часть многоквартирных домов оборудована мусоропроводами?
– Надо отказываться от них, заваривать люки, чтобы невозможно было выбросить отходы в мусоропровод. Если человек выносит на улицу один пакет, то ему нетрудно будет вынести и два, и три пакета с разными видами отходов. Но если сохранится мусоропровод, то никто мусор на улицу не понесет, конечно же.
– Вам не кажется, что в сегодняшней ситуации, когда народ и без того наэлектризован действиями властей, той же пенсионной реформой, подобный шаг может привести к социальному взрыву?
– Нужно объяснить людям, что этот шаг не ухудшит их жизнь, а наоборот, улучшит. Ведь мусоропровод – это грызуны, тараканы, неприятный запах. С точки зрения европейцев – это каменный век. Ни в одном европейском городе я не видел мусоропровод. Нужно, чтобы люди сами этого захотели. В Тольятти уже есть дома, жильцы которых сами отказываются от мусоропроводов. Нужно показать на их примере все плюсы такого подхода.
– Но европейские города – это, в основном, малоэтажная застройка. У нас же город состоит главным образом из многоэтажек-муравейников. Выносить мусор каждый день, спускаясь с 16-го этажа не очень удобно…
– И в Европе есть высотные дома, там также действует система раздельного сбора мусора и нет мусоропроводов. Кроме того, нужно понимать, что Россия все равно к этому придет. Нельзя бесконечно валить в одну кучу бытовые отходы, практически не разлагающийся пластик, ртутные лампы и батарейки. Рано или поздно люди начнут понимать, насколько варварский это способ, и другого пути, кроме как собирать разные виды мусора отдельно просто нет. Я как-то нечаянно выбросил батарейку в общую мусорную корзину. Так моя младшая дочь увидела это и прочитала мне длинную лекцию на экологическую тему. Рассказала все, что ей объяснили в школе. Ведь в Европе обращению с отходами обучают с детства.
– В Тольятти программа создания благоприятной городской среды сводится, в основном, к нескольким большим проектам: строительству сквера и выставочного зала в честь 50-летия АвтоВАЗа, спорткомплекса «Немов-центр» и так далее. Насколько верна эта стратегия?
– Я считаю, что отрегулировать светофоры и построить велодорожки выйдет гораздо дешевле и улучшит жизнь тольяттинцев в не меньшей степени, чем строительство «Немов-центра».
– Есть ли у вас планы вернуться в Тольятти?
– Все зависит от задач и от предложений, которые могут поступить. У меня есть взгляд на то, как можно изменить город к лучшему. Собираюсь ли я вернуться в городскую политику? Слово «политика» вообще, наверное, для Тольятти неприменимо. Будучи здесь, я задавал вопросы людям о том, кто является депутатом гордумы у них в округе, и не услышал ответов. Но политика политикой, а городу нужно жить. И чтобы он жил нужны две составляющие: рабочие места и комфортная среда. Что-то одно в отрыве от другого не может быть.
